Архив архивиста

История Исидора Чагина, который умер для читателя в самом начале романа, рассказывается медленно и полифонично. Одним голосом является коллега архивиста — Павел Мещерский. Он проживает сразу две жизни, пока читает дневник, который нашёл в квартире умершего. Словно через зеркало Мещерский узнаёт о любовной трагедии Исидора, о его удачах и падениях. Вторым голосом является Николай Иванович — коллега Исидора со времён юности героя. Та часть его жизни напоминает приключенческую авантюру: советский гражданин отправился в библиотеку Лондона, чтобы достать оттуда Синайский кодекс. О жизни на Родине, тихой, но в то же время известной, рассказывал друг Чагина — актёр Эдуард Григ. Каждый знал что-то своё об Исидоре. Каждый что-то помнил.

Память — то, что так мешало Чагину жить и чувствовать. Именно она не позволяла ему забыть свою главную ошибку и стереть из мыслей тех людей, которые исчезли. Незаметно в сюжет, который разворачивается вокруг темы личности одного человека, Водолазкин вплетает вопрос о возможности выбора. Сохранит ли человек честность навсегда или забудет о ней в самый важный момент? Ответ выносится в очень точной реплике самого Чагина, когда он признаётся, что «очень легко стать предателем».

Водолазкин пишет легко, поэтому читатель не запутается в нитях повествования, несмотря на то что под одной обложкой три рассказчика. Такое может пугать, но не в этом романе. 379 страниц прочитываются моментально, потому что кажется, — вот сейчас герои забудут нечто важное, что потом уже будет невозможно узнать. Даже автор не ответит на некоторые вопросы, ведь он занят написанием романа. А его произведение словно дневник о человечестве.

Место дневниковых записей, в которых главный герой раскрывает себя, занимает важную роль в книге. Человек исповедуется на страницах или всё-таки оправдывается перед возможной невидимой публикой? Ещё один вопрос, о котором каждый будет думать, если вспомнит себя за этим процессом. И такая близость с героями во многом характерна для истории. Читатель вспоминает вместе с персонажами свои поездки в деревню к бабушке и свои семейные ссоры, которые больше похожи на цирковые представления. Человек помнит-помнит, а потом всё же забывает.

«Обрывки воспоминаний — как куски мяса в бульоне. Бульон — забвение».

Исидор — человек-феномен в рамках серой действительности. Весь роман предстаёт в оттенках коричневого тёмного футляра, в котором постепенно оказывается герой. Он потерял любимую и не смог найти новую. Но при этом жизнь его была яркой. Он запоминал столько текстов, сколько человеку и не нужно было. Этот дар, непонятно как свалившийся на него, с упорным трудом был вытеснен под конец жизни. Публика кричала и просила показать им героя. Никто не думал, что за талантом есть человек, которому есть что рассказать о себе.

Незаметная тихая работа Чагина идеально подходит ему. Архивист со своими любимыми буквами «б» и «п», которые он «не упускал случая лишний раз произнести». Только вот разбирая все документы, погружаясь в каждую эпоху, не всегда герой видел людей за этими событиями, о которых исписаны журналы. Исидор часто был сканером, который только запоминал, но не понимал, кто перед ним. За бумажкой не видел человека, как это часто бывает и в реальной жизни. Когда личность теряется, проще обращать внимание на буквы, чем на чувства.

«Роман — это попытка вывести конкретную судьбу за пределы парадигм, — рассказывает Евгений Водолазкин в интервью Forbes. — Это, кстати, отдельная, очень важная тема, когда общее переносится на частное, и это бывает причиной больших бед. Когда не видят перед собой конкретного человека, а борются, допустим, с ним как с представителем того или иного социума, того или иного государства. А человека-то надо видеть всегда как Ваню-Петю-Машу, как конкретных людей».

Герой, о котором мы читаем, но от лица которого мы уже ничего не узнаём о событиях его жизни, стоит в центре. Центр этот — загадка. Как загадкой были его таланты и все мысли, которые никогда этот человек уже не мог забыть. Он был непонятен для окружающих. Чагин был загадкой даже для себя. Личность — не только память, но и всё то, что не было проговорено вслух. Человек состоит из несказанного и даже из невыписанного в дневник.

«Забывание — это тоже дар. И он был его лишён».

Получается, человечество держится на том, что одни не дают другим забыть о чём-то важном. Есть на свете добро, но есть и предательство по другую сторону. Есть карьера, которая становится делом жизни. Есть ложь во спасение и правда для уничтожения. Есть место для боли в сердце и место для великой любви на всю жизнь. Кажется, запомнить столько невозможно. Но помнить то, что считаешь важным, — нужно.