Переплавка

Снизу мне видно не всё, я знаю и сам,
только опять любуюсь небесной дисперсией.
Аннушка, прошлый закат окрасился в персики,
я и не знал, как тебе идут небеса.

Я ненавижу этот унылый пейзаж,
небо красивее и, что важнее, выше. Я
снова бегу, страдая дымной одышкою,
сталь превращается в рыжий феррум-о-аш.
Аннушка, я никогда не думал про смерть,
про неизбежное, как износ и коррозия.
Ты слишком часто летишь надо мной на морозе, и
твёрдый металл отражает земную твердь.

Вряд ли могли бы придумать Адам и Ной
эти развилки уродливые, шестипалые
в мире, где сосны перерождаются шпалами.

Зря ты в жестокий минус летишь надо мной.

Люди всё время выгоду ищут свою:
страты над нами лежали согласно — испортили.
Нашу руду разделили тогда на порции:
часть отвезли на восток, а другую — на юг.

Я не дурак, замечтавшийся о былом.
Ржавчина перекрывает цвет побежалости,
Аннушек с неба снимают, как звёзды, без жалости,
смелых, но смертных сметают в металлолом,
строя карьер и карьеру «удар — руда».
Пусть я разрезанный и уже переплавленный,
только на уровне атомов — тот же, а главное,
не перестану любить тебя ни-ког-да.

***
скрываю небо — точнее просто текстуру.
рефлекс отработан на примере зеркал.
упорно бьётся чешуекрылая дура,
пытаясь выбраться из моего мирка.
железные леди лучше других ржавеют.
держусь пока что на гайках и на болтах.
закрытые окна, запреты на суховеи:
соседняя комната превращена в алтарь.

сквозняк проникает в щели. дрожь — от него же —
горячими пальцами опыляет плечо.

послушай, если меня отпустить не можешь,
хоть бабочку выпусти — бабочка ни при чём.