Сила крови

Артёму казалось, что в детстве лампы были другими: большими, плотными, из зеленоватого ребристого стекла: такая упадёт — голову расшибёт. А сейчас? Белый матовый плафон, пластиковый, в котором тлела энергосберегающая лампочка, белая манишка — тоже пластиковая.

Тем не менее, он пристально изучал эту скучную конструкцию — Артём очень боялся пропустить свою очередь. Ему казалось, что стоит отвести взгляд, моргнуть чуть дольше обычного — и ровно в этот момент, на миллисекунду, лампа вспыхнет и тут же погаснет.

А когда Артём, как ни в чём не бывало, вернёт свой взгляд на мутный плафон, вся очередь недобро посмотрит на него: кто-то прикрикнет «чего стоишь, дурак?» А дед с тростью — божий одуванчик — оттолкнёт Артёма и протиснется в кабинет вместо него. И будет прав — ведь показавшийся в проёме врач зло отчитает Артёма: «Я что, несколько раз должен нажимать? Что вы мешкаетесь то?»…

— Вы первый? — Артём вздрогнул и уронил свою карточку на пол.

Из оцепенения его вывел молодой парень. Длинные светлые локоны аккуратно уложены и зафиксированы несколькими слоями лака, аромат которого смешивался с патокой парфюма. Губы изогнуты в надменной улыбке — незнакомец был похож на снимок из какого-нибудь модного журнала, лоснящийся и плоский.

— Да, — ответил Артём, подняв карту, — я.

— Что ж, тогда я зайду перед вами, — сказал блондин, постукивая двумя пальцами по лацкану синего пиджака. Там висел значок почётного донора: белое «яйцо» с золотыми колосьями волос и красной каплей крови.

Обычно Артём предпочитал не спорить и уж тем более, упаси боже, не ввязываться в конфликты. Но он сидел у двери кабинета переливания крови №102 вот уже два часа. За это время Артём накопил критическую массу усталости и раздражения — теперь эта смесь вспыхнула.

— П-почему? — фейерверк, однако, получился не слишком впечатляющим.

— А я почётный донор! — своими манерами и театральными жестами блондин чем-то напоминал Евгения Понасенкова.

Вспышка — на этот раз света — Артём машинально схватился за ручку двери.

— Так почему жеж? — повторил свой вопрос Артём. — Это же вроде касается всяких процедур. Рану там перевязать, укол…

Тихий голос Артёма дрожал, но сам факт того, что он вообще смог извергнуть из своей гортани звук, был сродни подвигу.

— А вот и нет! — перебил бубнёж Артёма блондин.

— Вообще-то да, — в спор вклинилась тучная женщина, которая тоже сидела в очереди.

— Да ладно, пусть уж проходит… — сдался Артём.

Ему вдруг сделалось дико неуютно и тревожно: первоначальный пыл ушёл. Артёму хотелось замять ситуацию, уйти домой, а лучше и вовсе улететь на Луну — ну или хотя бы спокойно посидеть ещё 15 минут в хлорированных катакомбах больницы вместо того, чтобы вести эту словесную дуэль.

— Вот ещё! — женщина держала оборону. — Всё правильно, только медпроцедуры! Хотите, у медсестры спросите!

— Ну пойдёмте, — улыбнулась метастаза Понасенкова.

Его тон приобрёл нотки снисходительного ликования, будто бы блондин уже чувствовал на языке вкус близящейся победы.

— Я такие споры уже сто раз выигрывал.

Идти никуда не пришлось — из кабинета выпорхнула медсестра:

— Кто следующий, проходите… — на лету бросила она.

— Девушка! — кинулся к ней блондин. — Я донор, объясните им (местоимение блондин произнёс особенно брезгливо), что я иду без очереди.

— Ну вообще-то забора крови это не касается, — ошарашенно ответила медсестра. — Вы же не к доктору…

— Эй, да уймись ты! — к разговору присоединился высокий лысый мужчина с моржовыми усами.

— Так, позовите заведующую! — «почётный донор» начинал кипеть: на лбу выступила испарина, светлый локон упал на лицо.

— Э-э. Ну хорошо. Она вроде бы… А, вот она — Марина Викторовна! — звонко крикнула медсестра. — Марина Викторовна!

Заведующая: статная дама в годах с выдающимися формами и короткой тёмной стрижкой, цокая каблуками, подошла к кабинету №102.

— Ирина, в чём дело, почему вы на весь коридор…

— Наконец-то! — блондин влез в разговор. — Женщина, объясните, что я донор, я иду первый!

— Вы же кровь сдавать… — ответила заведующая.

— Так я ему говорила… — добавила медсестра.

— И я говорила! — добавила тучная женщина.

— Да все ему говорили! — выкрикнул морж.

Артём молчал и надеялся, что кафель под ним проломится и он улетит в ад — там точно будет поспокойнее.

— Если бы у вас медобслуживание было, например, ногу бы вам сломали… — продолжила Марина Викторовна.

— Это мы можем! — загоготал усатый.

— …Тогда бы да, тогда без очереди.

Из груди блондина вырвался слабый стон.

— Нет, ну если, конечно, вас очередь пропустит… — добавила заведующая, разведя руки.

— НЕТ! — очередь единогласно вынесла вердикт.

— А кто последний в сто второй? — пока все спорили, к кабинету подошла молодая девушка.

— Да вот этот, — раздался скрипучий голос старичка с тростью, который всё это время молча сидел на скамье. — С медалью.