Среда андеграунда

Самиздат — это способ ручного распространения текстов. Они не могли быть опубликованы в официальных журналах по идеологическим причинам. Антон рассказывает, что творчество передавалось через друзей, которые вручную распространяли запрещённую литературу.

Сначала тексты были рукописными, позже появились пишущие машинки, фотокопии, затем — ксероксы и персональные компьютеры. Способ передачи информации зависел от технических возможностей и объёма произведения. Например, большие книги вроде «Архипелаг Гулаг» Солженицына было проще отфотографировать и сохранить на фотоплёнке. Это и быстрее, и безопаснее, потому что материал для распространения компактнее.

По словам Метелькова, самиздат — явление времени. Рамки классического советского самиздата он определяет так: «1950-ми годами, смертью Сталина, 20 съездом КПСС, когда культ личности Сталина был развенчан. Затем началом перестройки, развалом Советского Союза». Среди запрещённых работ были как тексты современников, например, поэтов 1960–1970-х годов, так и литература, которую государство не одобряло — произведения Булгакова, Замятина, Мандельштама, Цветаевой и Ахматовой. Распространяли и переводное творчество.

Метельков рассказывает, что уже в XIX веке распространяли рукописи. Это называлось «ходить в списках». Передавали главы «Горе от ума», тексты Чаадаева и даже Пушкина. А тексты 1920−1940-х годов относят к протосамиздату. По мнению эксперта, важны переходные периоды в истории страны, например, революция 1917 года. «Такие вещи как революция, гражданская война всегда вызывают кучу неразберихи. В послереволюционное время было довольно много подобной вольной, нелегальной печати», — объясняет эксперт.

С возникновением НЭПа такую литературу разрешили публиковать. Но уже в 1934 году создали Союз писателей Советского Союза, который, по словам Метелькова, был призван «подстричь всех под одну гребёнку соцреализма». Передавать письменные тексты стало опасно, начались репрессии, поэтому некоторые произведения сохранялись «в памяти людей». В основном это была поэзия из лагерей. «Тексты Мандельштама были спасены его женой Надеждой Мандельштам за счёт того, что стихи легко запоминаются», — говорит Антон.

Первые представители классического самиздата в 1950-х годах — это короткие тексты, например, речь Хрущёва на 20 съезде КПСС или обсуждение приговора Пастернака на совещании Союза писателей. В конце десятилетия самиздат был поэтическим. По словам Метелькова, поэзия наиболее чутко реагирует на изменения времени и языка.

Возник журнал «Синтаксис», который выпускал Александр Гинзбург в 1959−1960 годах. «Многие авторы, которые в нём публиковались, стали суперзвёздами. Например, Бродский, Ахмадулина, Окуджава», — рассказывает эксперт. Самиздатское творчество старалось остаться анонимным, но Гинзбург на обложке каждого журнала писал своё имя, адрес проживания и номер телефона. В 1962 году он был арестован.

В 1958 году открыли памятник Маяковскому. На этом месте возникали стихийные чтения поэтов: сначала читали Владимира Владимировича, затем авторские стихи. Одни из лидеров движения — Юрий Галансков и Владимир Буковский — выпускали самиздатский сборник «Феникс». «Их довольно быстро разогнали», — добавляет Метельков.

В 1960-х годах возникло явление судебной хроники. Во время суда над Бродским журналистка Фрида Вигдорова сделала запись судебного слушания, которая позже распространилась в самиздате и стала популярной. В 1965 году начался уголовный процесс против писателей Синявского и Даниэля за тексты, напечатанные на Западе. На суде Гинзбург зафиксировал судебные протоколы, а также собрал статьи о процессе и письма поддержки из западной прессы. Потом объединил всё это в «Белой книге» — стенограмме процесса. Позже Александра Гинзбурга арестовали во второй раз. А материалы его суда также сохранили и распространили.

С началом Перестройки стало возможно публиковать классиков нелегальной литературы официально: большими тиражами выходило творчество Шаламова, Солженицына, Булгакова. Появилась гласность и свобода слова. Поэтому потребность в ручном распространении текстов пропала. Метельков считает, что в 1980–1990-х годах самиздата в классическом понимании уже не было: демократическая пресса могла издаваться официально.

Но некоторые авторы, которые раньше были запрещены, всё равно не тиражировались. Тексты в самиздате имели экспериментальный и авангардный характер. Когда наступила новая эпоха капитализма, оказалось, что их всё равно не хотят издавать. «На них денег особо не заработаешь. Это некоммерческая литература, — объясняет эксперт. — Раньше оппозиционная и нетипичная точка зрения была не нужна государству, а теперь это не нужно издательствам».

Метельков отмечает, что сейчас снова появился всплеск альтернативного книгоиздания. Он считает, что зин — его современный аналог: «Самиздат — это горизонтальная сеть обмена текстами во время шёпота, тишины. А сейчас, во время интернета, соцсетей, когда у каждого есть свой голос, это называется зинами».

Он выделяет несколько отличий. Зин — это выражение конфликта отцов и детей: «Глупо называть устаревшим термином то, что ты делаешь сегодня. А зин — новое слово западного происхождения».

Он объясняет, что современный человек не успевает усваивать информацию в интернете, а бумажная книга помогает более внимательно отнестись к содержанию. «Сегодняшние медиа — это бесконечная лента новостей, где у тебя в голове всё перемешивается. И месседж становится как кисель. А творческому человеку хочется, чтобы его высказывание было сфокусировано».

Зин обозначает рамки, потому что формат текста на бумаге имеет свои законы: кинетики, то есть листания, композиции. «В те годы был информационный голод, а сейчас переизбыток. Тогда нужно было что-то найти, а сейчас — отфильтровать», — добавляет Антон.

Общая черта самиздата и зина — потребность читателей в общении. Но Метельков отмечает, что в классическом самиздате важно было распространить ценную информацию. Сейчас — найти единомышленников, родственные души. «Это всегда тоска по пониманию, по другу», — добавляет эксперт.

Зин должен содержать элемент ручного творчества. Например, автор может скрепить страницы вручную или добавить коллаж. Поэтому большой тираж встречается редко. Зины сейчас могут приносить доход: ценители и коллекционеры покупают редкие книги. Но чаще они распространяются через друзей, как и классический самиздат в прошлом.

«Я думаю, сейчас такое время, что это будет только набирать популярность, потому что ограничений становится всё больше и в интернете, и в жизни. Но по большому счёту, сейчас аналог самиздата — интернет. Ты можешь поделиться чужой информацией двумя нажатиями клавиш», — подытоживает Антон Метельков.